«Счастливчик» уже пятую неделю находился в автономном плавании, но до конечного порта назначения в Европе было еще далеко. Судно представляло собой, по сути, плавучий рефрижератор, нагруженный под завязку контейнерами с замороженной рыбой и кальмарами. Груз везли из Азии, через Индийский океан и Красное море, прямиком к Суэцкому каналу. Маршрут был знакомый, и продолжительность плавания объяснялась исключительно скаредностью судовладельца, не желавшего платить лишние деньги иностранным портам по пути.
Капитан неукоснительно следовал инструкциям хозяина и нарушать их не собирался ни под каким видом, хотя прекрасно понимал настроение команды, порядком подуставшей от однообразия. Впрочем, погода была отличная, и, хотя экваториальная жара заставляла работать холодильные установки на полную мощность, он не опасался порчи груза. Если спешил, то только потому что сам стремился побыстрее сойти на берег.
«Счастливчик» ходил под флагом Панамы, но команда состояла почти целиком из россиян, за исключением двух китайцев, взятых на борт ради сопровождения груза — таковы были требования компании-поставщика. Капитан не возражал, тем более, что пассажиры не пили, вели себя тихо и держались особняком. Всего на борту было двадцать четыре человека.
— Фу-ух, ну и жарища, — протянул Гриша, выбираясь на палубу и подставляя встречному ветерку раскрасневшееся потное лицо.
— Угу, — согласился с ним Леха и даже снял тельняшку.
Оба только что закончили вахту и могли немного расслабиться.
— И так еще долго, — пожаловался Гриша. — Не понимаю, почему нужно идти без остановок. Не больно-то времени экономим. Так, неделю, не больше.
— Капитану видней, — осторожно ответил Леха, которому давно наскучили жалобы приятеля.
Впрочем, он понимал, что на самом деле Гриша таким образом просто ведет беседу от нечего делать, а не критикует капитана или владельца судна. Моряки закурили. Это было не первое их совместное плавание, и поэтому разговор каждый раз получался немногословным. Кроме того, их дружба не ограничивалась сложилась еще на суше, и они знали друг о друге все. Или почти все.
Была одна тема, которая уже давно волновала Гришу, но он все никак не решался об этом заговорить. Тема очень личная и щекотливая. И вот сейчас, когда папироса была почти выкуплена, Гриша, наконец, решился.
— Лех, — позвал он.
— Что?
— Тут такое дело… — Гриша замялся. — Ты ж Катьку любишь?
Леха удивленно покосился на него.
— Не особо. Дурная она. А тебе зачем знать?
— Так это… В общем… Ну…
— Да говори толком, чего мычишь?
— Мы с ней перед рейсом того… Короче, переспали мы.
— Понятно… — Леха уставился на воду и щелчком послал недокуренную папиросу за борт.
По его лицу было непонятно, как он относится к услышанному, и Гриша зачастил:
— Раз тебе все равно, так это ничего, верно? Мы ж друзья! И из-за какой-то телки ссориться не будем, верно?
— Верно, — подтвердил Леха, и со стороны могло показаться, что ему и в самом деле не интересны Гришины похождения.
— Ну, и хорошо! А у меня прям камень с плеч. Или с шеи, — Гриша натужно хохотнул. — Я и не знал, как сказать. Мучился, дурак. А ты, вон, даже и бровью не повел. Вот, это я понимаю, дружба! Настоящая, морская!
— Не дрейфь, Гриша! — Леха повернулся к приятелю и похлопал того по плечу. — Молодец, что сказал! А Катька для меня, как баба, не существует теперь. Кончено все с ней после этого. А, и не беда, другую найду! — Он беззаботно махнул рукой.
— И верно! — подхватил с явным облегчением Гриша. — Слушай, я тут припас кое-что. Ну, чтоб в походе веселей было. Припрятал в каюте, в мешке. Сейчас принесу!
И с этими словами Гриша сорвался с места и кинулся в каюту. Леха остался ждать, как и стоял, возле борта. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, только пальцы рук, которыми Леха держался за перила, сжались так, что под ногтями побелела кожа. Гриша отсутствовал недолго и вернулся с небольшой флягой за пазухой.
— Держи! — Сунул он флягу Лехе.
Тот не заставил просить себя дважды и сделал глоток. Жидкость обожгла горло, но Леха даже не закашлялся и протянул флягу обратно. Гриша тоже отхлебнул, но поменьше. Так они постояли еще с полчаса, пока алкоголь полностью не закончился.
— Гриш, — сказал вдруг Леха, закручивая пробку. — Вспомнил тут: капитан велел проверить не съехали ли контейнеры в холодильнике. Ишь ты, чуть не забыл! — Он хлопнул себя по лбу. — Не в службу, а в дружбу, сгоняй, посмотри.
— А чего им съезжать? — удивился порядком захмелевший Гриша. — Шторма-то не было.
— Не знаю. Так капитан приказал.
— Ладно, — согласился окончательно успокоившийся Гриша. — Сейчас посмотрю.
И нетвердой походкой он двинулся в сторону холодильной установки. Спустившись по трапу, Гриша ловким движением повернул ручку герметичной двери и оказался внутри рефрижераторного отсека. После жары снаружи здесь было очень холодно. Однако Гриша принялся добросовестно проверять крепеж контейнеров, переходя от одного ряда к другому. Он так увлекся работой, что за шумом установки не услышал негромкий хлопок двери.
Потратив прилично времени, Гриша проворчал себе под нос:
— И чего неймется капитану?! Все ж порядке. А холодина-то какая!
Он подошел к выходу и толкнул дверь. Заперто! Все еще не осознавая серьезность ситуации, Гриша толкнул еще раз, сильнее. С тем же результатом. Внутри холодильника ручки не было, открыть дверь самостоятельно было невозможно. Гриша принялся барабанить по ней руками и кричать:
— Эй! Леха! Кто-нибудь! Откройте дверь! Она захлопнулась!
Снаружи не доносилось ни звука, что и не удивительно — у холодильной камеры были очень толстые стены. На Грише была только тельняшка и брюки. Он внезапно ощутил, что жутко замерз и обхватил себя руками, чтобы согреться. Моряк дрожал, но все еще пытался открыть дверь, бросаясь на нее плечом и хрипя:
— Помогите! Я здесь! На помощь!
Силы оставляли его, и в конце концов он упал, съежившись, прямо на пороге. Гриша еще вяло шевелился, но ощущал, как холод морозильной камеры постепенно проникает в самое сердце. В глазах плыли круги.
— Спасите! — прошептал Гриша и окончательно затих.
А примерно часом позже мимо того места, где приятели расстались, проходил капитан. Там он застал Леху, праздно смотревшего на воду.
— Отдыхаете? — осведомился капитан.
— Угу, — ответил Леха точно таким же тоном, как пару часов назад, когда разговаривал с Гришей о погоде.
— А где ж ваш друг?
— Не знаю, — пожал плечами Леха. — Спит, наверное.
— Да и вам не мешало бы! Через несколько часов опять вахта, не прозевайте! — С этими словами капитан удалился.
Леха молча кивнул и, широко размахнувшись, швырнул за борт флягу, которую до сих прятал за спиной. Не нужно было про нее знать капитану. Да и вообще, никому не нужно.